Предлагаемое интервью с Борисом Гребенщиковым – из фильма «57 минут в «Аквариуме», снятого в Таллине в 1994 году независимой творческой группой. Автор и продюсер фильма, интервью – Мария Авдюшко. Продюсер фильма и концерта – журналист Марк Шлямович. Монтажёр и режиссёр фильма – Рейн Пакк. Директор фильма – радиожурналист Андрей Кузнецов.

БГ: «Я сам себе монастырь…»

- Как ты относишься к России?

- Когда по телевизору показывают очередной переворот, скажем, штурм Останкино, то случись это, например, в Шри-Ланке или Ливане, я бы к этому относился более спокойно. Из этого я заключаю, что, наверное, для меня небезразлично происходящее в России. Хотя сам я себя чувствую почти одинаково комфортно что в Катманду, что в Лондоне – где-то лучше, где-то хуже. То есть, в общем-то, я гражданин мира, но имею общие связи с Россией.

- Эти особые связи менялись в последнее время?

- Мне отчаянно хочется страну под названием Россия вылечить.

- А как ты себе это представляешь?

- Это невозможно представить. Но мне очень за неё обидно всё время. Мне надоело вороньё, мне надоело воровство, мне надоело жульничество. Сверху донизу!

- Что тебя в последнее время больше всего эмоционально потрясло?

- Мы сидели в Катманду в ресторане, и кто-то из тамошних официантов сказал, что в России выбрали Жириновского президентом. Мы с женой крепко задумались – как и куда возвращаться. Поскольку дома дети, то это меня сподобило на очень значительный подвиг!

- У тебя много детей?

- Много. Счёт идёт до миллиона.

- Как это возможно?

- Не знаю.

- У тебя столько женщин?

- Нет. Я практически монах.

- Ты жил в монастыре?

- Я сам себе монастырь.

- Для тебя существует такая категория, как «прогресс»?

- В каких-то областях да. Скажем, в 60-е годы были «The Beatles», а сейчас «Portishead». Я думаю, что «The Beatles» были лучше – для меня. А это регресс.

- А поколения меняются?

- Я вижу конкретного человека, конкретных людей. Я думаю, что поколения и классы придумали люди, которым удобнее таким образом управлять.

- Каково оно, «поколение дворников и сторожей»?

- Это песня, написанная за 70 лет советской власти. Тогда всё основывалось на классовой борьбе. А я живу в мире, населённом не поколениями, а людьми – так мне гораздо интереснее. С людьми проще общаться.

- Как ты относишься к массовой и элитарной культуре?

- Если говорить о массовой культуре, то я, безусловно, член массы. Если говорить об элите, то я – член элиты тоже. Для меня элитарное искусство всегда было скучным. «Терминатор-2» мне нравится больше, чем современное французское кино. Хотя я ни против ни того, ни другого. Мне интересны простые человеческие ценности, потому что сложные – вещь придуманная. Ведь всем хочется есть, пить, любить… Это я понимаю.

- Как ты относишься к New Age Movement?

- Where do they move? I think they are sick. New Age – забавная вещь, и мне очень нравится, но это не движение, а тихое сидение на месте. Как правило, музыку New Age слушают те, кому 40 лет и кто принял слишком много в своей жизни всего… А так: хорошее движение – пусть.

- Для тебя важно быть знаменитым?

- Я ничего не имею против.

- Когда ты был маленьким, кем ты хотел стать?

- Военным дворником. Очень благородная миссия. Убирать после войны.

- Есть или были ли в твоей жизни люди, на которых хочется походить?

- Уже нет. Но я считаю, что «The Beatles», Донован и Болан в своё время находились в правильном отношении с миром.

- А в жизни, не в искусстве?

- Далай Лама. Абсолютный идеал. Но он монах.

- Ну а ты, мог бы ты быть монахом?

- Как тебе сказать… Моё место здесь.

- Какой твой самый любимый фильм?

- Я долго думал по этому поводу. Эпатируя журналистов, я всегда говорил, что «Терминатор-2». Но это неправда. На самом деле, мои любимые фильмы – это вся эпопея Джеймса Бонда. Особенно с Шоном Коннери или с молодым Роджером Муром. Но не с Тимоти Далтоном – простите.

- Что тебя привлекает в этих фильмах?

- Мы с ним схожи. Я его прекрасно понимаю, Джеймс Бонд и Далай Лама – это одно и то же. Оба они совершают поступки не для выгоды, а для того, чтобы было хорошо максимальному количеству людей. Бонд в своих фильмах спасал весь мир и Далай Лама – тоже. Они не имеют эгоистической мотивации. Это вообще идеал буддизма. Я бы хотел быть таким, как Джеймс Бонд и Далай Лама. Иногда получается. Немножко.

- Для нас ты не гуру, а поэт. Как ты даешь интервью в России?

- Сидят молодые юноши и молодые девочки, и я для них спаситель отечества просто, и ещё бог, гуру…

- …Дуру…

- Дуру… Здорово, хорошее слово, спасибо! Я точно – не гуру, курсов гуруских не кончал, но дуру – это верно.

- Как ты относишься к классической музыке?

- Скептически. Большинство композиторов-классиков, в сущности, не соображают ничего. Люди, которые могут 40 лет писать концерты минорные… Простите, но, по-моему, это преступление против человечества.

- А Моцарт?

- Вот Моцарта я больше всех не люблю. Хуже Моцарта я в жизни ничего не слышал. Но он был, безусловно, талантливый человек. Все они талантливые.

- Но его считают гением.

- Я не против. Филиппа Киркорова тоже считают гением.

- А тебе хочется быть гением?

- Знаете, мне хочется только полного просветления всех разумных существ, включая и остальные миры, не только мир людей. Вот этого мне хочется по-настоящему. И хочется написать очень много альбомов.

- Ты боишься смерти?

- Я считаю, что это самое интересное приключение на пути человека. Как американские горки. Нужно тренироваться, чтобы понять, что это такое.

- А одиночество?

- Мне непонятно это. Человек всегда один, никто не чувствует так же, как он… Если бы кто-то чувствовал точно так же, как я, я бы наверное, убил.

- Как ты представляешь себе будущее России?

- Стандартный вопрос Валерия Леонтьева… Я как поп-певец отвечу вам за Россию: хуй его знает!

Таллин

1 апреля 1995 года